Вскоре земля под ногами начала пружинить и влажно хлюпать, берег озера стал топким. Мы приближались к Болоту.

Болото – довольно сложный уровень. Территория, залитая мутной водой вперемешку с жидкой слякотью, с попадающимися там и сям островками твердой земли, поросшими чахлым лесом. До Второго Взрыва здесь рос сплошной лес и проходила железнодорожная ветка. Остатки рельсового полотна, рассекающие Болото пополам, и обрушившийся от подземных толчков железнодорожный мост еще можно наблюдать, если достаточно углубиться в топь. Однако доберется до них не каждый. Законы Зоны здесь не действуют, обычные мутанты практически не водятся. Зато в глубине трясины обитают какие-то причудливые земноводные монстры, которых мало кто видел, а если и видел, то мало кому рассказал, потому что встречу с ними переживают лишь единицы… Массу неприятного болтают о Болоте, или даже Болотах, как порой называют это место, – никак не соглашается человеческое подсознание именовать этот гигантский массив топей в единственном числе. Зеркальные пятна, блуждающие огни, илистые големы, мертвые русалки, мозг-колба… Мало кто забредает на Болота – артефактов тут практически нет, а сгинуть проще, чем стакан водки выпить. Ну его к монахам. Один только Болотный Доктор разгуливает по Болоту, словно по собственному огороду. Впрочем, что ему сделается, он же призрак Зоны.

Лес все больше редел, все чаще попадались мертвые деревья с голыми ветвями и осклизлыми от сырости стволами, стоящие посреди обширных луж. Болото убивало не только людей и животных, оно охотно убивало и растения. Когда лужи впереди начали превращаться в небольшие водоемы, еще некоторое время нам удавалось двигаться от одного островка к другому, проваливаясь лишь по колено. Я вырубил штык-ножом длинную слегу и пошел впереди, промеряя глубину. На Болоте отмычки без толку, только мешаются.

Я показал охотникам местные гравиконцентраты. Здесь они выглядят довольно причудливо и видны издали: спрессованная вода внутри окружности с диаметром в полтора-два метра абсолютно неподвижна, ее уровень расположен на полметра ниже уровня Болота. Похоже на то, как если бы в мутную воду опустили донышко огромного невидимого стакана. Поганая штука на самом деле, гораздо хуже наземной – бьет на несколько километров вверх, причем на высоте десятка метров гравитационный столб начинает деформироваться, изгибаться, расщепляться на множественные рукава, которые закручиваются в спирали и вращаются против часовой стрелки, рыская по небу в поисках низко летящих целей. Ученые все мозги себе до крови расчесали, пытаясь понять, как такое может быть и чем оно обусловлено. Пока не поняли. На взгляд дилетанта это все выглядит так, будто кто-то специально постарался максимально затруднить полеты вертолетов в этом районе. Если же добавить к этому, что Болото практически круглые сутки недоступно для наблюдения с воздуха и из космоса из-за постоянной густой облачности, то неудивительно, что осторожный Доктор устроил тут себе штаб-квартиру. Нежелательные гости редко добирались до его уединенного жилища. Впрочем, те, кто позарез нуждался в его помощи, тоже не всегда.

Холодная вода не просачивалась сквозь плотную шнуровку армейских ботинок, но вскоре начала заливаться в берцы через верх. Вот паскудство-то. Мы упорно хлюпали по колено в грязи, держа курс на дом Доктора по азимуту, который я взял на краю Болота, сверившись с ПДА. Снова начался муторный холодный дождь, что отлично дополнило картину. Тем, кто тащил Хе-Хе, приходилось особенно тяжело. Замыкающим я велел смотреть во все глаза и моментально докладывать, если к нам начнет приближаться что-нибудь неопознанное.

Тем не менее аномальную дрянь первым заметил я сам. Эта штука дрейфовала неподалеку от пары торчащих из воды покосившихся, полусгнивших телеграфных столбов, сплошь увешанных рыжими космами покачивающихся на ветру жгучих волос. В мутную воду Болота словно капнули ртутью, и эта ртутная капля не пошла на дно, а расползлась серебристой окружностью диаметром метра в два. В центре этого круга неглубоко под поверхностью воды лицом вверх лежал человек. Серебристая пленка, покрывавшаяся рябью от порывов ветра, колыхалась в нескольких сантиметрах над его лицом.

Я остановился на месте, взмахом руки приказав спутникам сделать то же самое. Ох, паршивая штука. В зеркальном пятне был Алан из «Долга» – я узнал его сразу. Он бесследно исчез в Зоне десять месяцев назад. Вот, значит, куда его занесла нелегкая. Пролежав в Болоте почти год, он прекрасно сохранился. Его камуфляж и оружие были как новенькие, длинные волосы слегка покачивались на воде, а широко раскрытые глаза не были тронуты тлением. Он походил на человека, заснувшего с открытыми глазами. Даже нет. Скорее на манекен или восковую куклу.

Внезапно глаза Алана провернулись и уставились прямо на меня. Его искаженное лицо дернулось, по поверхности воды пошла легкая рябь: он меня увидел.

Разумеется, мне уже приходилось сталкиваться с этими штуками, которые глотают сталкеров на болотах. При этом человек остается в живых, но неспособен пошевелиться. Никто не знает, что это такое – живые существа или аномалии. Никто не знает, как это работает. Зеркальные пятна – так мы называем эти страшные штуки, от которых на Болоте нет спасения. Если они почуяли тебя, то будут упорно преследовать километр, и два, и три, пока наконец не догонят и не проглотят. К счастью, забрав одного человека, пятно успокаивается и перестает обращать внимания на остальных. Серебристые пузыри с заключенными в них людьми периодически всплывают то здесь, то там, чтобы исчезнуть через несколько часов. Некоторых пропавших без вести видели в таких пятнах спустя годы, причем все они еще были живы.

В немом крике Алан чуть приоткрыл рот, в который тут же торжествующе хлынула болотная жижа. Его тело содрогалось в конвульсиях, однако он по-прежнему не в силах был шевельнуть ни рукой, ни ногой.

«Какая страшная смерть», – некстати всплыла в голове чья-то известная фраза, тоже как-то связанная с болотами. И еще оттуда же: «Если вам дороги жизнь и рассудок, не гуляйте по торфяным болотам после наступления темноты, когда силы зла властвуют безраздельно».